Dragon's clan

 Вегетарианство – не блажь и не рацион на подножном корме. Это – образ жизни и образ мышления, это ответственность перед собой и миром, это первая ступень личностного роста и духовного развития, первый шаг на пути от насилия и компромиссов к миру и гармонии.

 Оказавшись однажды утром в столовой в надежде позавтракать, я, по обыкновению, поинтересовалась, что мне могут предложить не мясного. Сосиски, был ответ. "Ах и сосиски не годятся? болезная, что ль? и картошку соусом нельзя поливать? Совсем из ума выжили…" Когда в кафе, ресторане, забегаловке упорно отказываешься от блюд из мяса, птицы, рыбы, довольно часто вызываешь недоумение и даже жалость. Почему человек лишает себя чего-то?

А почему это кажется странным? Вероятно, не потому даже, что за "продуктами животноводства" люди не видят живых существ - коров и свиней, а потому, что отношение к самим животным весьма расплывчато и туманно. Животные, наши взаимоотношения с ними, их права и наши обязанности перед ними – эта тема никогда не была объектом пристального внимания или хотя бы интереса в России ни на государственном, ни на обывательском уровнях; наша страна подписала всего одну из всех имеющихся международных конвенций, касающихся прав животных и их защиты. Мы очень любим своих собак и кошек, но нам не приходит в голову, что торговать животными и дарить их – неэтично. Мы одобряем и поддерживаем псевдонаучными обоснованиями охоту – немотивированное убийство, кровавый "спорт", потакающий низменным инстинктам человека. Мы с удовольствием водим своих детей любоваться медвежатами в зоопарке, и редко кто задумывается, что зоопарк и цирк – жестокие и безнравственные изобретения, пережитки средневековых развлечений - петушиных боев и медведей на ярмарках. Иными словами, "взаимоотношения между гомо сапиенс и другими животными представляют собой безжалостную эксплуатацию. Мы используем их труд; мы поедаем их и мы одеваемся в них. Мы используем их, чтобы служить нашим предрассудкам".(1)

Предрассудки эти так глубоко укоренились в нашем обществе, что человек, последовательно и принципиально признающий право животного на жизнь, - не употребляющий мяса и других продуктов убийства, не одевающийся в кожу и меха, не приобретающий никаких изделий, прошедших испытания на животных, бойкотирующий зверинцы и цирки, - нередко вызывает насмешку, а иногда и агрессию, которая, впрочем, вызвана ничем иным, как подсознательным чувством вины… Предрассудки эти диктуются не необходимостью, а идеологией. Мясо и меха стали символом процветания и высокого уровня жизни, и предрассудок достиг такого уровня, что многие всерьез считают, что мясо им абсолютно необходимо и не мыслят себе существования без него.

Именно об этом аспекте взаимоотношений человека и животных, а лучше сказать, аспекте использования животного человеком, - животноводстве, об употреблении мяса и альтернативе этому и пойдет речь. Приходилось слышать мнение о том, что это тема неоднозначная. А раз неоднозначная, то лучше ее вовсе не касаться. Но, как писал Лев Толстой, "нельзя притворятся, что мы не знаем этого. Мы не страусы и не можем верить тому, что если мы не будем смотреть, то не будет того, чего мы не хотим видеть. Тем более этого нельзя, когда мы не хотим видеть того самого, что мы хотим есть. И главное, если бы это было необходимо. Но положим, не необходимо. Но хоть на что-нибудь нужно. – Ни на что. Только на то, чтобы воспитывать зверские чувства, разводить похоть, блуд, пьянство. Что и подтверждается постоянно тем, что молодые, добрые, неиспорченные люди … чувствуют, … что добродетель несовместима с бифштексом, и как только пожелают быть добрыми, - бросают мясную пищу".

Но почему человеку так трудно перестать быть страусом и почему так легко удается быть лицемером; легко удается, полагая себя гуманистом и большим любителем животных, а иногда и человеком, не чуждым экологических воззрений, ежедневно хладнокровно употреблять в пищу продукты убийства? Почему так трудно на деле отказаться от антропоцентрического взгляда на мир и принять биоцентрический, по-настоящему осознать ценность каждого живого существа, понять свою взаимосвязь со всем сущим? Потому, что таков наш современный подход, наш способ познания и осознания мира – аналитический, а не синтетический. Едва мы восхитимся в детстве красотой мира во всей его целостности и полноте, как нате вам – вот цветочек красивый, а вот у него лепесточки, а вот листочки, а вот мы его в гербарий – определять, а бабочку – на булавку, за подписью: род такой-то, вид такой-то, а наиболее сформировавшиеся любители природы – на биофак, лягушек резать. Мы все разобрали, расчленили, рассмотрели под микроскопом и определили. Мы даже самих себя, свою личность и организм, как показывают любопытные психологические тесты, не в состоянии воспринять целиком. Как потом почувствовать свою связь с тем цветком, бабочкой, лягушкой, как научиться благоговеть перед жизнью? Зато мы ловко умеем все разделять, даже неразделимое – котлеты отдельно, коровы отдельно, и я – тоже отдельно от всего этого, "я же их не убиваю".

И все же, несмотря на то, что Толстой сейчас, сто лет спустя, может показаться слишком оптимистичным, он прав. Множество людей в мире (сейчас их около миллиарда) отказываются от употребления пищу мяса по самым разнообразным причинам; причем популярность вегетарианства стремительно возрастает. В самом деле, думающий человек может найти немало мотивов для перехода на вегетарианскую диету, и пусть для начала он подумает о себе, своем здоровье, что ж, это будет только первый шаг. Именно заботу о здоровье как основную причину своего решения называют большинство вегетарианцев (78%). Среди других соображений этические (69%), экологические (35%), эстетические (28%), религиозные (23%), философские (22%), экономические (19%), гигиенические (9%), косметические (6%), а также стремление повысить жизненный тонус (22%).

 Давайте рассмотрим доводы в пользу вегетарианства, начиная с соображений здоровья. Пожалуй, даже с анатомии и физиологии человека, которые убедительно свидетельствуют, что злаки, молоко, овощи и фрукты – наиболее приемлемая, естественная и здоровая пища для человека. Во-первых, строение зубов, челюстей и языка человека сходно со строением травоядных, а не плотоядных животных: у него нет острых клыков, зато хорошо развит жевательный аппарат. Пищеварительный тракт человека явно приспособлен для переваривания растительной пищи: у плотоядных длина кишечника в три раза превышает длину тела, что обеспечивает быстрое прохождение по нему разлагающегося мяса, в то время как у травоядных и человека длина кишечника в 10-12 раз превышает длину тела. Кроме того, у хищников очень высоко содержание кислоты в желудочном соке, что необходимо для переваривания мяса, а у травоядных и человека содержание кислоты в 20 раз ниже. Нетрудно догадаться, что происходит: человеческий организм с трудом переваривает мясо, оно просто гниет внутри. По меткому определению Леонардо да Винчи, "мы – ходячие кладбища!"

"Свидетельством неприспособленности кишечного тракта человека для переваривания мяса является подтвержденная множеством исследований взаимосвязь между раком толстого кишечника и мясоедением", пишет Майкл Джейхилл в своем исследовании "Метаболическая эпидемиология диетических факторов рака толстого кишечника". А вот и наглядный пример: в Австралии, лидирующей по потреблению мяса, самый высокий уровень заболеваемости раком толстого кишечника. По мнению американских медиков, от 90 до 97% случаев заболеваний сердца можно было бы предотвратить вегетарианской диетой. Причина заболеваний сердца и атеросклероза – избыток холестерина, содержание которого в вегетарианской пище, в отличие от мясной, ничтожно мало.

Кроме того, мясо обрабатывают специальными химикатами: чтобы разлагающееся мясо не приобретало естественный серо-зеленый цвет, на мясокомбинатах его обрабатывают нитратами и нитритами, способствующими сохранению красного цвета. Процесс химической обработки начинается еще при жизни животного: в его корм добавляют транквилизаторы, гормоны, антибиотики. Не говоря уже об инфекциях, подхваченных в результате употребления зараженных мяса и яиц, вегетарианская диета благотворно сказывается и на психическом здоровье. Вот интересное наблюдение: "Исследователи из Гвалбора Джасурадж Синг и Ч. К. Девис обследовали 400 заключенных в Иллиморской тюрьме. Исследование показало, что из 250 заключенных – невегетарианцев 85 были агрессивными и скандальными, в то время как из 150 вегетарианцев – 90% спокойными и общительными".

И, наконец, мой самый достоверный, наглядный и любимый пример полноценности вегетарианской диеты – мой семимесячный сын. Он в течение положенного срока формировался и развивался внутри меня без малейшего участия продуктов убийства, потом он пил такое же безубойное, "доброе", по выражению его отца, молочко, а сейчас он – веселый и общительный, активный и подвижный малыш, намного опережающий средние показатели развития и не знакомый с диатезом. Поэтому читать в предисловии к поваренной книге "Вегетарианская кулинария" (!), что "для растущего организма вегетарианский рацион неприемлем", мне смешно, а указанные далее в том же тексте причины несостоятельности этого рациона (недостаток аминокислот, отсутствие или низкое содержание некоторых витаминов и т. д.) представляются антинаучным бредом. Конечно, если питаться одними макаронами, то и впрямь можно ослабнуть, но это, право, не аргумент, ведь если есть одно вареное мясо, то и вообще вскоре помрешь. И тем не менее наблюдавшая меня врач упала бы в обморок, узнай она, что я в рот не беру мяса, во время каждого визита получая рекомендации непременно есть печенку и рыбу. Я только кивала и врала, что пью еще и железосодержащие препараты. А что мне было делать: они с акушеркой хором убеждали меня (несмотря на блестящие результаты каждого осмотра!), моей полной неспособности родить самостоятельно – и, разумеется, ошиблись. Я уверена, что преодолеть свои анамнезы и диагнозы, наслаждаться беременностью и сравнительно легко родить мне помогло ни что иное, как приверженность вегетарианству.

Итак, мой пространный личный опыт заключается в простой мысли: если вегетарианский рацион достаточен для нормального развития эмбриона и ребенка, то уж взрослому индивиду для поддержания своего бренного существования нет никакой необходимости есть отбивные или сосиски, - это всего лишь миф, цель которого – поддерживать спрос на мясные продукты. Пропаганда и "научно-экономическое" обоснование подобного рода мифов – необходимое условие выживания любой индустрии, - атомной, химической или мясной.

 Между тем, давайте взглянем на мясную промышленность с экологической точки зрения. Интенсивное животноводство означает, что нужно растить и кормить огромное количество животных: только в США ежегодно выращиваются (и убивается, но об этом позже) сотни миллионов коров, свиней и овец, несколько миллиардов кур и индеек. Сколько гектаров пастбищ необходимо, чтобы вырастить достаточное количество корма для этих животных? Разумеется, под пастбища вырубается лес, миллионы акров леса по всему миру. Ради одного гамбургера весом в четверть фунта вырубается 6 кв. ярдов тропического леса и уничтожается 165 фунтов живой материи, в том числе 20-30 различных видов деревьев, 100 видов насекомых, десятки видов птиц, рептилий и млекопитающих.

Современное интенсивное животноводство – источник серьезного загрязнения окружающей среды и виновник бездумного, неэффективного использования природных ресурсов. Производство и переработка мяса требует огромного количества ресурсов: воды, почвы, топлива. Согласно исследованиям Worldwatch Institute, на каждый фунт бифштекса приходится 35 фунтов обедненной почвы, а что касается воды, то мясная промышленность является одним из самых расточительных: для производства 1 кг мяса расходуется 1,5-3 тысячи литров воды (сравните: для производства 1 кг пшеницы – 60 литров). Скотобойни и мясокомбинаты потребляют целые реки воды, а между тем нам все чаще приходится покупать питьевую воду в магазине. Наконец, мясная промышленность вносит свою лепту и в глобальное потепление климата: миллионы тонн парниковых газов – оксида углерода, оксида азота и метана – выбрасываются в атмосферу при выращивании скота и производстве мяса.

 Следующий аспект мясоедения можно рассматривать с точки зрения экономики или с точки зрения морали – решайте сами, только помните: сейчас, пока вы читаете эти строки, страшная жатва голодной смерти уносит еще 30 жизней, 20 из которых – детские. Какое отношение в этому имеете вы? "Те, кто ест мясо, могут быть уверены, что обрекают на нищенскую жизнь людей, живущих в другой части света", пишет Г. Л. Руд в своей книге "Зачем убивать ради пропитания?" Ведь для того чтобы получить мясо, животным скармливают зерно, которым могли бы питаться люди. 60 миллионов людей, ежегодно умирающих на нашей планете от голода, могли бы остаться в живых, если бы всего 10% населения США и России перешли на вегетарианскую диету.

Арифметика простая: для производства одного фунта мяса требуется 12 фунтов зерна. Всего 10% протеина и калорий, содержащихся в злаках, идущих на корм животным, возвращается к нам в виде мяса. Один акр, используемый для выращивания корма для скота, дает лишь 400 г протеина, в то время как тот же акр, засеянный соей, даст 4 кг протеина. Цифры, приведенные Департаментом сельского хозяйства США, показывают, что площади земли, необходимой для выращивания среднего размера животного, достаточно, чтобы обеспечить пищей 5 средних семей. Еще нагляднее: количества зерна, которое идет на корм скоту только в США, достаточно, чтобы прокормить половину населения Земли. Когда вы едите на обед свой бифштекс, заставьте поработать, по совету Ф. М. Лаппе, автора книги "Диета для маленькой планеты", свое воображение: "…представьте, что в той же комнате сидит 45-50 человек, и перед каждым из них – пустая тарелка. Зерна, затраченного на один ваш бифштекс, вполне хватило бы, чтобы наполнить тарелки всех пятидесяти человек кашей".

Таким образом, мясо – самая дорогая и неэффективная по затратам природных ресурсов пища, которую можно себе представить, а между тем отказ от нее – ключ к решению проблемы голода. Как всегда самые сложные глобальные проблемы имеют самое простое, самое логичное решение, которое, увы, не может найти своего применения по одной причине – оно невыгодно. Поэтому не ждите, что вегетарианство начнут пропагандировать по телевизору во время прогноза погоды в программе "Время" – там властвуют "Черкизовские" мясные продукты, и это понятно, - делайте свой собственный выбор сами. Причем, если продолжить разговор об экономике, то для вашей домашней экономики от этого будет только польза – личный опыт показывает, что вегетарианский рацион обходится дешевле.

 Мой собственный вегетарианский опыт начинался, пожалуй, с экологических мотивов, что, наверное, являлось на тот момент самым логичным: несоответствие между декларацией экологических принципов и любви к природе, с одной стороны, и поддержка мясной промышленности, с другой, создавали определенный диссонанс. Позже, под влиянием отказа от мясной пищи, произошло то, на что указывают все мыслители-гуманисты и проповедники вегетарианства в истории человечества – скорлупа, под которой дремлет сознание человека, вынужденного лицемерить перед самим собой, треснула; разум освободился от необходимости отрицать очевидное; восприятие мира, всех его компонентов и взаимозависимостей стало острее, а значит, возросли как осознание собственной ответственности перед собой и окружающим, так и способность к сопереживанию.

И то, и другое – область этики, и именно этические принципы являются ключевым мотивом отказа от продуктов убийств животных. Этичная позиция предполагает ответственное и справедливое отношение ко всему окружающему, в то же время она имеет эмоциональную природу, подразумевает наличие таких качеств, как доброта, милосердие, способность сопереживать. К сожалению, многие годы господствовавший в мировоззрении человека принцип антропоцентризма, выражающийся лозунгом "все для человека" и ставящий человека в позицию хозяина и эксплуататора по отношению к природе, не только привел человечество на порог экологической катастрофы, но и произвел трудно обратимые изменения в сознании современного человека, ведь согласно этому принципу все остальные живые существа не имеют собственной ценности, они лишь сырье для человеческих нужд. Таким образом, антропоцентризм стоит недалеко от таких воззрений, как расизм и шовинизм. Более состоятельная и, безусловно, этичная концепция взаимоотношений человека с окружающим его миром – биоцентризм, согласно которому, жизнь, в любом ее проявлении, бесценна.

Неоценимый вклад в развитие современных представлений о взаимоотношениях человека с окружающим, и в частности, этичного отношения к животным, внес доктор Альберт Швейцер (1875-1965). В знак моего глубокого уважения к этому человеку мне хотелось бы уделить ему несколько строк. Глубокая способность сострадать проявилась у Швейцера еще в детстве: "Дважды в компании с другими мальчиками я ходил удить рыбу удочкой. Но мой ужас – когда я увидел жестокое обращение с червем и разорванные рты рыб, когда их поймали, - не позволил мне продолжать". Еще он пишет: "…я всегда мучился из-за тех страданий, которые наблюдал в окружающем мире… Особенно я мучился из-за бедных животных, на долю которых приходится столько мучений". Швейцер разработал принцип "универсальной этики" – принцип благоговения перед жизнью, согласно которому любая жизнь драгоценна в своей неповторимости и достойна уважения. Этот принцип характеризуется тремя моментами: во-первых, он всеобъемлющ, то есть включает в себя такие понятия, как любовь и сострадание, будучи шире их, поскольку этика благоговения перед жизнью рассматривает также и чувства и стремления живых существ, условия их существования. Во-вторых, этот принцип универсален, то есть относится ко всем формам жизни без исключения. Третий момент – принцип безграничен; как пишет Швейцер, "этика – это бесконечная ответственность перед всем, что живет". Согласно этой позиции, добро заключается в поддержании и сохранении жизни, а зло – в разрушении и препятствовании ей.

Со всеми этими постулатами трудно не согласиться, однако вот странно – они совершенно не работают в нашем обществе в отношении животных, как впрочем, и многие другие высоко моральные принципы или заповеди. Человек – самое хитрое создание на Земле, слабое и беззащитное с виду, оно сумело подчинить себе или уничтожить другие формы жизни и изменить среду их обитания; с другой стороны, он склонен преуменьшать свою роль в негативных изменениях вокруг него и своих неблаговидных поступках вообще, переложить вину и ответственность на другого, спрятать голову под крыло, отрицать очевидное. Такие способности помогают человеку не называть вещи своими именами, в то время как фактическое имя употреблению в пищу мяса – убийство, насилие и жестокость, отражение, нравится вам это или нет, низкого уровня сознания. "Убийство – это отрицание любви. Убивать или поедать убитое другим – значит наслаждаться жестокостью. Жестокость делает нас жестокосердными, ослепляет нас и мы становимся неспособными видеть, что те, кого мы убиваем, – это наши братья и сестры в единой семье творения". Между тем, осознать взаимосвязь между соучастием в убийстве и сосиской, казалось бы, гораздо проще, чем между собой и той же лягушкой, никаких специальных знаний для этого не нужно, ведь сосиски не растут на деревьях. Однако в нашем "гуманном" обществе по-прежнему действует право сильного по отношению к животным: их можно заключать в неволю, дрессировать, убивать для развлечения. При этом некоторые виды животных подвержены двойной, извращенной жестокости: их не просто убивают, как зверей на охоте, - их выращивают специально для того, чтобы убить.

Вы все еще находите какое-то оправдание мясоедению? Тогда позвольте преложить вам влезть в шкуру одного из животных, предназначенных к вашему столу: "Одной из самых серьезных травм для коровы является отъем теленка от матери сразу после его рождения. Еще более тяжелой оказывается потеря матери для самого теленка. Его помещают в отдельный загон, где он находится в полной изоляции. Это травмирует психику новорожденного животного. У теленка развивается ненормальное поведение: он лижет ведро, стенки загона, кричит. Загон так мал, что теленок не только лишен возможности бегать, но даже не может лечь и свободно вытянуть ноги. В одиночестве, в темноте, на твердом полу без подстилки, не увидев ни разу в жизни солнца, неба, травы, теленок проводит мучительные 11 месяцев жизни – если его растят на говядину. Если из него готовят телятину, его отвозят на бойню через 14 недель. Когда теленка выкармливают богатой белками пищей для получения "бледной телятины", создается недостаточность в корме железа. От того телята становятся нездоровыми, анемичными и все время страдают от потребности в железе. От них убирают все железные предметы, которые телята пытаются лизать и грызть. В нормальных условиях телята брезгливы, но мучительная потребность в железе заставляет их лизать свою мочу. Тогда их привязывают цепью за шею. Чтобы теленок быстрее прибавлял в весе, ему дается только жидкая пища, и инстинкт жевания жвачки остается у него неудовлетворенным. Телятам скармливают больше пищи, чем им полезно; им не дают воды, а только жидкую пищу, и теленок ест для утоления жажды, даже когда уже сыт. Испытывая потребность что-то жевать, телята лижут свою шерсть, пока на теле не появляются раны. Стоя неподвижно в стойле, телята сильно страдают не только от неподвижности, но и от скуки". (2)

Любое животное, выращиваемое (и это тоже стыдливый эвфемизм, ведь язык не повернется сказать про него "живущее") в условиях интенсивного животноводства проводит свою короткую мучительную, полную психологического и физического стресса жизнь в подобных невероятно, немыслимо бесчеловечных условиях, - и свинья, чистоплотное и высокоразвитое животное, сравнимое по уровню интеллекта с собакой, и цыпленок, в тесноте бройлерной доведенный до того, что начинает поедать соседей, а ведь каждый со школьных лет знает, что у этих животных есть нервная система и социальное самосознание, что они способны чувствовать боль и страх, любить своих детей, создавать семьи.

Но ведь и это еще не все: обрекая этих животных на адское существование, мы даже не в состоянии "даровать" им быструю и безболезненную смерть. Отнюдь, на бойне страдания животного не кончаются. Оглушение электротоком создает лишь видимость обезболивания, на самом деле лишь парализуя животное. Они зачастую находятся в полном сознании в то время, как их расчленяют и снимают с них снимают шкуру. "…Один мясник занес кинжал над его головой и ударил. Вол, как будто ему сразу подбили все четыре ноги, грохнулся на брюхо, тотчас же перевалился на один бок и забил ногами и всем задом. Тотчас же один мясник навалился на перед быка…, ухватил его за рога, пригнул ему голову к земле, и другой мясник ножом разрезал ему горло, и из-под головы хлынула черно-красная кровь… Все время, пока это делали, вол, не переставая дергался головой, как бы стараясь подняться, и бился всеми четырьмя копытами в воздухе. Таз быстро наполнялся, но вол был жив… Когда кровь перестала течь, мясник поднял голову вола и стал снимать с нее шкуру. Вол продолжал биться. Голова оголилась и стала красная с белыми прожилками и принимала то положение, которое ей давали мясники, с обеих сторон свисала шкура. Вол не переставал биться. Потом другой мясник ухватил быка за ногу, надломил ее и отрезал. В животе и остальных ногах еще пробегали содрогания. Отрезали и остальные ноги… Потом потащили тушу к лебедке и там распяли ее, и там движений уже не было". (3) Этому свидетельству сто лет, но поверьте, практика убоя по сути не изменилась.

Каннибализм – неприемлемая дикость, по меркам современного человека, хотя с позиции равноценности всех видов живых существ убийство животных и поедание их трупов – дикость не меньшая. "Мне так хочется, трудно устоять", "они же специально выращиваются", "а что же я тогда буду есть, я не наемся", "человек – по природе хищник" и прочие "аргументы", свидетельствующие либо о зачаточном уровне нравственного сознания, либо о сознательном (простите за тавтологию) уклонении от честных размышлений на эту тему, можно услышать от людей, не считающих себя ни убийцами, ни насильниками, не лишенных способности пожалеть голодную кошку и даже осуждающих истребление диких животных. Впрочем, взывать к здравому смыслу, когда речь идет о въевшихся в сознание стереотипах, бессмысленно. Поэтому, наверное, наиболее действенной тактикой борцы за права животных считают знакомство общественности с реалиями обращения с животными на фермах и бойнях; все-таки умение сострадать заложено в сердце каждого из нас – у кого-то глубже, у кого-то поближе. "Всякое неуважение к жизни, пренебрежение жизнью, безразличие к ней и напрасная ее трата – это шаг от любви навстречу смерти. Этот выбор человек должен делать каждую минуту", писал Эрих Фромм.

Все очень просто: выбираете сегодня на ужин котлету – выбираете смерть, боль и насилие, выбираете овощное рагу – выбираете жизнь. Это не громкие слова и не абстракция. Нам не уйти от наших войн – национальных, коллективных и индивидуальных, пока мир не настанет у нас в душе. А откуда он возьмется, если мы каждый день творим зло – для животных, для других людей, для планеты. С вашей тарелки начинается выбор вашей нравственной и гражданской позиции, ваш выбор между добром и злом. Для того, чтобы сделать его, не требуется ничего сверхъестественного, ведь, как говорил Пифагор: "У нас есть пшеница, у нас есть яблоки, под тяжестью которых сгибаются ветви яблонь, и виноград, наливающийся на лозах. Есть душистые травы и овощи, которые можно готовить на огне, не отказано нам в молоке и меде, пахнущем чабрецом. Земля щедро дарует нам свои сокровища, предоставляя чистую пищу, и приглашает нас на пиршество, которое не омрачено кровопролитием". Так делайте же, черт возьми, любовь, а не войну!

 Источники:

1. Бриджит Брофи. Права животных. 1965.

2. Павлова Т. Н. Биоэтика в высшей школе. Киев, 1998.

3. Толстой Л. Н. Первая ступень. Спб., 1905.

4. Адираджа д. Ведическое кулинарное искусство. М., 1993.

5. Рамбхору д. д. Рецепты мира. Днепопетровск,1996.

6. Дивья Лила д. д. Царский пир всем по карману. Москва, 1996.